— Бывают дни, — сказал Мерсье, — когда мы то и дело рождаемся. В такие дни повсюду полным-полно маленьких вонючих Мерсье. Это потрясающе. Никогда не сдохну.


В сущности, всё кончено. Но есть ещё день, который тянется весь день, и жизнь, которая тянется всю жизнь, они слишком хорошо знакомы нам — эти долгие посмертные оползни, серый осадок, который постепенно успокаивается, мгновенная прозрачность, пыль завершённости, что взлетает, кружит вихрем, вновь оседает — и конец.


(с) С. Беккет, "Мерсье и Камье"